История «Аленки» началась в феврале 1964 года на пленуме ЦК КПСС, где
обсуждалось развитие сельского хозяйства. Именно тогда с трибуны и
прозвучал призыв к советским кондитерам придумать вкусный, но недорогой
шоколад. И непременно молочный.
– Московские кондитерские фабрики взялись за выполнение партийного
наказа и стали работать над рецептом, – рассказывает Людмила Нумерова,
директор
Музея истории шоколада и какао фабрики «Красный Октябрь», на которой в
итоге и придумали «вкусный, но недорогой» шоколад. – Но первые
эксперименты не приносили требуемого результата: когда перебарщивали с
молоком, шоколад не формовался, когда его недоливали, не было нужного
вкуса. В 1966 году, когда необходимое соотношение ингредиентов было
найдено, начался выпуск «Аленки».
Насчет названия есть легенда. Считается, что шоколадку назвали «Аленкой»
в честь дочери то ли Терешковой, то ли Гагарина – у обоих космонавтов к
тому моменту подрастали девочки Леночки. На фабрике эту легенду хоть и
любят, но опровергают.
С названием вообще случился конфуз. Сначала шоколад решили назвать
«Аленушкой» – девочка с таким именем кочевала из одной сказки в другую, и
каждый советский ребенок был с ней знаком. На обертку планировалось
перенести одноименную картину Васнецова, но случилось страшное: шоколад с
васнецовской Аленушкой на этикетке вышел раньше на другой московской
фабрике. На «Красном Октябре» было закручинились – совсем как
васнецовская Аленушка, но потом оказалось, что зря. В верхах, увидев ту
обертку, схватились за голову: «У нас в стране счастливое детство, а
девочка – босоногая». Фабрику, опередившую «Красный Октябрь», заставили
переделать этикетку. На самом «Октябре» решили от имени не отказываться,
лишь слегка откорректировали его – стала не «Аленушка», а «Аленка».
С названием определились, но какой должна быть обертка народного
шоколада? В 1965 году в «Вечерней Москве» был объявлен конкурс на лучшее
девчоночье фото. Из пришедших на конкурс фотографий и был придуман
образ шоколадной Аленки. Она, кстати, не всегда была глазастой девочкой в
платочке. Этикетку художники крутили и так и эдак: была Аленка с
«пролетарскими» гвоздиками, Аленка-снегурочка. Потом ей заплели косички и
отправили гулять по московским улицам. В зависимости от времени года
она была одета в пальтишко, курточку или платье. В 1999 году девочке
придумали друга Кузю. Но и конопатый мальчонка чем-то не угодил
сластенам. В общем, только Аленка в платочке оказалась живучей.
– Над этой картинкой работали разные художники, и каждый вносил какие-то
изменения, – рассказывает Галина Болдина, которая за 48 лет работы на
фабрике проделала путь от розничного цеха до кабинета заместителя
президента. – Покупатели не замечали, но обертка менялась на протяжении
многих лет: фон становился то бледнее, то ярче, даже щечки у Аленки
стали румяней.
Долгое время на обертке печатали стихи, которые придумала советская школьница Саша Егорова:
«Познакомиться с Аленкой
из детишек каждый рад.
Покупайте, покупайте,
покупайте шоколад».
У меня в советском детстве тоже случались редкие свидания с этой
девочкой. В магазинах сибирского поселка «Аленку» раскупали мгновенно, в
том числе из-за красивой обертки. Любая другая плитка в сравнении с ней
смотрелась бледно и невкусно. Моя мама превращала этот шоколад в крошку
и украшала ею торты. А на Новый год «Аленка» становилась королевой
подарочного кулька. Съедалась она тут же, возле елки.
Думается, больше остальных в советское время «Аленку» ели секретарши –
этот шоколад был украшением не только детских подарков, но и вполне
взрослых презентов. В 2002 году в Эрмитаже прошла выставка «Эх,
Петербург! Что за жизнь, право!», посвященная гоголевскому «Ревизору».
Выставляли на всеобщее обозрение не только фото со спектаклей, одежду,
но и «борзых щенков» – дефицит, который шел на взятки. Среди черной
икры, чешского хрусталя и бразильского кофе красовалась на витрине и
«Аленка».
Покупатели переживали за девочку в платочке, как за родную. Когда в
начале 2000-х в Москве на Поварской улице закрылся на ремонт главный
фирменный магазин «Красного Октября», на фабрике раскалился телефон:
«Куда делась «Аленка»?» Судьба самого магазина мало кого интересовала.
Никуда «Аленка» не делась, каждый день на «Красном Октябре» выпускают
185 тысяч плиток!
Ежедневно в огромных емкостях неспешно растапливают масло, смешивают его
с молоком, какао и выдавливают из воронок на транспортерную ленту.
Машины делят каждую плитку на те самые плиточки, которые мы потом с
удовольствием отламываем. Затем шоколад оказывается в холодильной
камере, где мгновенно остывает. Кажется, что за массивной дверью
работают гномы: непрекращающийся стук – это молотки, отбивающие
замерзший шоколад от металлических форм.
Жаль, нет теперь такой традиции, какая была при Фердинанде Теодоре
Эйнеме, основавшем фабрику – предшественницу «Красного Октября». По его
заказу композитор Карл Фельдман сочинял музыкальные произведения ко всей
продукции, которая выпускалась на фабрике. Листочки с нотами вкладывали
в упаковку, и музыкально образованный покупатель мог наиграть дома
«Вальс-монпансье», «Кекс-галоп» или «Танец какао». Мне бы тоже хотелось,
купив «Аленку», помузицировать. Сдается, мелодией этой молочной
шоколадки должна была стать колыбельная, потому что и то, и другое –
родом из детства.
